Опубликовано: 06.04.07
– Вас не нервируют широко обсуждаемые в СМИ планы правительства по созданию независимого следственного комитета, в который предполагается перевести следователей из милиции и прокуратуры?
– Разговоры о создании независимого следственного комитета то более, то менее активно ведутся уже около тридцати лет. Чем обернется эта реформа, если от слов власти все же перейдут к делу, не берусь судить. Пока не посадишь дерево, наверняка не знаешь, что из него вырастет. Результаты этой предполагаемой реформы могут зависеть от множества факторов.
– В принципе, я не вижу насущной необходимости в таком преобразовании.Сторонники создания комитета говорят, что предварительное следствие станет независимым, но оно и сейчас процессуально независимо. В государстве сложилась определенная правовая традиция, годами налаживалось взаимодействие следственных органов с другими службами, без участия которых раскрыть преступление невозможно. Не пострадает ли отлаженная система? Согласитесь, любая реформа – это стресс и неразбериха. Стоит ли рисковать?
– До наступления демократических преобразований уровень преступности в нашей стране был значительно ниже, а раскрываемость преступлений – едва ли не стопроцентной. Сейчас правоохранительные органы не могут похвастаться такими успехами.
– В странах, где общество находится под жестким контролем государства, естественно, не может быть разгула преступности, отсюда – очень высокий уровень раскрываемости преступлений. Но когда граждане получают право на свободу выбора, ситуация, увы, меняется. Не все люди готовы осознанно и добровольно следовать нормам и законам демократического государства. Здесь большая роль в противодействии криминалу отводится нравственно здоровой части общества, которая не хочет жить под гнетом криминальной обстановки и активно ей сопротивляется.
Об этом свидетельствует опыт многих западных стран,
например, Италии, США. Кстати, в Штатах судьи выносят приговоры от имени всего американского народа, и это очень символично. С преступностью должен бороться каждый гражданин. Каким образом? Прежде всего, делиться с правоохранительными органами важной для раскрытия того или иного уголовного дела информацией. Я говорю прописные истины, но они очень актуальны.
Большинство же россиян отмалчиваются, живут по принципу: ничего не знаю, моя хата с краю. Кто-то боится мести со стороны преступников, кто-то руководствуется ложным благородством, какими-то странными принципами, например, что сообщить о подозрительных фактах и людях в правоохранительные органы – значит, «настучать» – слово имеет явный негативный оттенок. Для иностранцев, думаю, подобная логика непостижима, ведь речь идет о тех, кто опасен для общества.
– Согласна с вами. Но есть проблема. Не секрет, что очевидец преступления у нас беззащитен. Вот реальная история: пенсионерка отказалась от свидетельских показаний после того, как во время процедуры опознания подозреваемый пригрозил ей. А в США полиция прячет свидетелей, помогает поменять документы и место жительства. Кстати, и в России недавно был принят закон о защите свидетеля, в котором предусмотрены подобные меры.
– Проблема, безусловно, существует, и государство обязано ее решить. Хотя случаи прямого запугивания свидетеля сейчас исключительно редки. Тем не менее, конечно, нецелесообразно «знакомить» подозреваемых, подсудимых со свидетелями, но для этого необходимо внести поправки в наше уголовно-процессуальное законодательство.
Что касается закона о защите свидетеля… Для его реализации на практике нужны деньги, а они не выделяются, так что помочь очевидцу преступления обезопасить себя пока мы можем только советом. Кстати, я не вижу ничего зазорного в том, чтобы платить человеку за сотрудничество с правоохранительными органами – это тоже мировая практика. Пример тому – нашумевшая история с расстрелом двух россиянок в Таиланде. Расследование этого громкого дела сдвинулось с мертвой точки только после того, как полиция пообещала вознаграждение за информацию о преступнике. Сразу объявились и дали показания свидетели, а также люди, продавшие злоумышленнику оружие.
– Расследование преступлений всегда считалось мужской работой. Но сейчас, насколько мне известно, в следственном управлении Дзержинска работают в основном женщины…
– Действительно, из шести десятков наших сотрудников около семидесяти процентов – представительницы прекрасной половины человечества. Конечно, им непросто. На следователе лежит большая ответственность, и спрос с него соответствующий. На работу зачастую приходится выходить в выходные и праздники, засиживаться в своем кабинете до позднего вечера: уголовное дело не отложишь в сторону, если процессуальные сроки «поджимают». Наши женщины жалуются, что им работа по ночам снится. В общем, и психологическая, и физическая нагрузка на следователей очень высока.
А мужчины неохотно идут к нам, потому что заработная плата следователя явно не соответствует трудозатратам. По этой же причине имеет место некоторая «текучка кадров». В следственном управлении сейчас немало вчерашних студентов. Но все-таки чаще всего люди приходят в милицию не за заработками, а по призванию. Поэтому у нас в коллективе сложился надежный, профессиональный костяк – сотрудники, которые посвятили профессии следователя всю жизнь. Они быстро передают свой опыт молодежи.
Пользуясь случаем, хочу поздравить с праздником сотрудников и ветеранов предварительного следствия, поблагодарить их за нелегкий труд, пожелать здоровья, выдержки, успехов, благополучия.
А особенно хотелось бы отметить работу замначальника следственного управления по неочевидным преступлениям Анатолия Полянского, начальник первого следственного отдела Игоря Березина, его заместителя Елену Воронкову, начальника четвертого следственного отдела Наталью Голушкову, ее заместителя Ольгу Зангиеву, старших следователей: Нелли Абызову, Александра Веренько, Андрея Ванюкова, Любовь Вершинину, Андрея Петелина, Сергея Савинова, Светлану Савельеву, Андрея Бувашкина и многих других.
Наталья Панкратова
№15 (381)
Репортер